Рубеус, супер! Осуждающе зыркающий глаз, гордо перебирающий ресницами. А все остальные такие гро-о-озные))) Просто мороз по коже Пиндар, как всегда просто неотразим
ааа аыыыыыыыыыыыыы *в истерике* шикарно! непередаваемо! монументально! )))) даже не знаю, от чего меня прет больше))) но про страшненького совсем добило
P.S. Надо было ещё хруща сделать, чтобы стучал туфлем при упоминании Серебрянного королевства... А казак-голову для компании в юща переименовать.... Хотя не. Это уже слишком политично. Ну их)))
Алмаз: ты попаааал)))) Карат: я знаю.)))) Алмаз: нет, он еще и радуется!))) Карат: *кокетливо поправляя челку*Уже ревнуешь?)))) Алмаз: *нежно* задушу Карат: *еще более нежно* Я тоже тебя люблю, солнышко.))) Алмаз: *шепотом* казню Алмаз: нет, буду долго пытать Алмаз: а потом - казню.
Глава 1.
По-утреннему тихий прибой шуршал галькой и откатывался обратно – туда, где из-за зеркала зеленоватой воды вставало крупное, свежее солнце. - Ну, с отпуском нас! - вдохнув морской ветер, Алмаз заметно приободрился. Вчера ему не хотелось оставлять столицу на целых три дня, и мысленно он все еще доказывал упрямым родственникам, что никакой отдых ему не нужен, и даже возможность проявить садизм и разбудить Карата до рассвета не радовала. То, что от нервного перенапряжения уже начали дрожать руки, доводом он не считал. Но... Со стороны рыжего это был запрещенный прием – напомнить о Каэре, где никто из них не был. А крохотный замок, полуразрушенные стены которого выглядывали справа из-за деревьев, мог и не дождаться визита наследников. - Здорово тут, правда? – уже почти жизнерадостно поинтересовался у спутника король, оглядывая дремлющих на одной ноге чаек, щедро украшенную клочьями водорослей груду валунов у самой воды и, собственно, непроницаемую физиономию самого секретаря. И, не дожидаясь ответа, принялся закатывать джинсы до колен. Вода утром теплая, и идти по берегу он не собирался. Карат же, сверля спину друга особенно хмурым взглядом, только коротко качнул головой и, едва ли взглянув на море, неспешно двинулся дальше по пыльной дороге по направлению к тянущимся ввысь серым шпилям старых башен. Не с проста идея этой короткой поездки не понравилась ему с самого начала. Да еще Ал со своими секретами – до последней минуты не открывал пункта их прибытия. Кунсайтов интригант! Арреат тяжело вздохнул и страдальчески поднял очи к небу. К лазурному бевельскому небу. Яркое солнце, не смотря на ранний час, начинало уже ощутимо припекать… А привыкшему к жгучим морозам вервольфу только и оставалось, что недовольно щуриться и морально готовиться к импровизированному отдыху своего короля. Только добравшись до воды по прохладной после ночи гальке, Алмаз сообразил, что что-то не так и обернулся. Суровый северянин, подлым обманом заманенный к теплому морю, мрачно топал по тропинке, попирая пыль и сорняки модными сапогами. - Карат, - решительно начал король, упирая руки в бока и старательно изображая недовольство, которого не испытывал. – Я понимаю, что все неожиданно, и ты чувствуешь себя идиотом. Я сам не лучше. Они меня почти насильно выгнали в этот отпуск, и, будь я тобой, я отгрыз бы им головы за то, что вот так прямо посреди недели они выгоняют меня из собственного дворца. В котором, как оказалось, я не главный. Но… Алмаз сделал выразительную паузу - камень под ногами зашатался, и, чтобы не свалиться, пришлось побалансировать руками. - Но давай я, по крайней мере, не буду разговаривать сам с собой? Теплый соленый ветер трепал невесомую летнюю рубашку предусмотрительного монарха и смоляную челку секретаря. Таких сердитых желтых глаз ветер еще не видел – конечно, в жидком приморском лесу арреатские оборотни не водились. - А почему бы и нет? – Проворчал Тунсенг, демонстративно поправляя воротник парадного кителя. – Я себя не идиотом чувствую, а багажом! Ты куда меня притащил?! Я, между прочим, работать сегодня собирался, а не пробираться сквозь густые кустарники, ориентируясь на дикие звуки, что издают эти жирные птицы! Тьфу! – В сердцах плюнул лорд и стал еще усерднее втаптывать в пыль попадающиеся под ноги сорняки. Чайки же, не оставаясь в долгу, тут же взмыли в воздух и стали кричать еще пронзительнее – оставлять обидчика без отмщения, похоже, было не в их правилах. Впереди уже показалась обвитая диким виноградником ограда, а затем и вконец оржавевшие створки покосившихся ворот. Они уже даже не закрывались… Да и открыть их на распашку было бы, наверное, так же непросто – створки образовывали лишь неширокую щелочку, переплетенную серебристой нитью паутины, в которую с трудом мог бы протиснуться взрослый мужчина. – Так ты это называешь романтикой? – Поинтересовался Карат, наматывая на пальцы, как минимум, годовую упорную работу толстого, привыкшего к беззаботной жизни паука. - Я ничего такого не говорил, - возразил Алмаз, выбираясь все-таки на сушу. Не без сожаления – в такое мирное утро хотелось брести по дикому пляжу еще долго-долго, наслаждаясь прохладой воды и ворчанием секретаря. Которого, между прочим, дома возмущало неподъемное количество работы – а на отдыхе ее отсутствие. Из-за широкой спины арреата ничего не было видно, и король попробовал заглянуть во двор замка через его плечо, по ходу дела заговорщически шепнув на ухо: - А тебе что, хочется романтики? - А это что, предложение? – Не остался в долгу Карат, косясь на короля лукавым взглядом. – Ладно, богини с тобой, пошли. Не без труда протиснувшись в узкий проход, мужчины оказались не просто в старом и неухоженном, а по-настоящему заброшенном саду - с разрушенными лестницами и павильонами, с подгнившими беседками и мостками, с черным пустырем на месте сгоревшего какое-то время назад летнего театра. Только деревья среди этого хаоса и запустения, почувствовав себя на свободе, разрослись, как в настоящем лесу. И было во всем этом, с одной стороны, что-то удивительно грустное, а с другой, что-то, имеющее особое очарование и таинственность. Арреат, с шумом втянув носом воздух, громко чихнул и незаметно ухмыльнулся. Не смотря на кажущееся запустение, люди в этом забытом богами краю всё таки были. Как и мыши… Выщербленная временем и непогодой каменная дорожка вилась от ржавых ворот до осевшего от времени и не один раз подлатанного деревянного крыльца. Замок оказался небольшим, но с несколькими высокими башнями, черепица крыш которых давно потускнела и грузилась вот-вот осыпаться. Тут и там серые стены покрывали тонкие, не единожды замазанные известняком трещинки, а то и потрескавшаяся, когда-то бывшая белой краска… Но в остальном здание выглядело вполне сносным и вроде еще не собиралось разваливаться. И Карату очень хотелось бы верить, что внутри летняя резиденция королей имеет куда более пристойный вид. - Ваше Величество… - Церемонно поклонился лорд, пропуская хозяина замка вперед, на широкие ступеньки ведущей на крыльцо лесницы. – Только после Вас. – Первым проверять крепость досок он не собирался. - Вот так всегда… - пробормотал Алмаз, делая первый шаг. Ступенька противно скрипнула, но выдержала. – Нормально. Не провалишься. Поднявшись еще на пару ступенек и перестав опасаться того, что рассохшееся дерево треснет, король оглянулся, и от вида запущенного сада у него что-то предательски горько сжалось в груди. Хотя, кажется, неприглядных мест он видел более чем достаточно, чтобы перестать реагировать на такие вещи – особенно если учесть, сколько успел разрушить сам. На фоне умирающего парка секретарь в столичной одежде и с заинтересованным выражением лица смотрелся странно и здорово оживлял пейзаж. - Ты не настолько меня тяжелее, чтобы бояться этой лесенки, - сделав над собой усилие, Алмаз улыбнулся и занес руку, чтобы постучать в дверь, но она внезапно широко распахнулась сама. - Наконец-то! Мы вас так ждали! – целая толпа разнокалиберных старичков и старушек в потрепанной, но чистой одежде высыпала на крыльцо. – Ваше величество, добро пожаловать! - Вы просто как две капли воды похожи на покойного отца! – всхлипнула какая-то старушка, поднося край передника к глазам. - Отставить мокрое дело! – зашипел на нее бодрый дед в неописуемом мундире, какие вышли из употребления еще в пору юности Базальт. Приструнив чувствительную бабушку, он церемонно опустился на колени перед своим долгожданным хозяином и поцеловал ему руку. Всего самообладания Алмаза едва хватило на то, чтобы не заржать в самой возмутительной манере рыжего и не испортить этим трогательный момент. Важный Карат, видимо, выглядел для обитателей Каэра куда более убедительным монархом, чем он сам. Даже то, что арреат очень не по-королевски вырывал края своей одежды из-под лобзаний особо предприимчивых старичков никак не могло остудить их пыл. И никто из них так и не заметил грозных взглядов, бросаемых вервольфом на давящегося хохотом Алмаза, а так же его мысленные возвания к, скорее всего, несуществующей совести истинного монарха. Неожиданно повышенного в должности секретаря хватило ненадолго. В конце-концов, он очень по-волчьи ощерился и громко рыкнул. Престарелые бевельцы замерли как были – старые вояки - на коленях, цепляясь за форменные брюки Карата, пожилые дамы - промокая глаза платочками и открыв рот для очередной приветственной тирады во славу своего короля. Арреат же, аккуратно отцепив все ненужные детали (типа чужих рук и пальцев) от своей одежды, молча выбрался из этого круга ада и, подойдя к Алмазу, церемонно ему поклонился: - Простите за это недоразумение, Ваше Величество. – Спокойный, ничего не выражающий голос прозвучал в воцарившейся на крыльце тишине особенно громко. – Думаю, господа каэрцы не хотели обидеть Вас своим невежеством. Мстительный секретарь сухо усмехнулся и незаметно показал своему королю кулак – «я тебе это еще припомню!» Да, это путешествие общалось стать для них незабываемым… - Ах, что же это мы? – Видимо, стараясь сгладить неловкую паузу, бойко запричитала одна из старушек. – Совсем стыд потеряли! Так и будем заставлять Его Величество торчать на пороге?! А ну, разойтись, старые развалины! Дайте дорогу Его Величеству и пропустите его пажа! – Чуть не подавившись от неожиданности, вервольф возмущенно фыркнул, но героически промолчал. – Давайте-давайте, не толпитесь на крыльце! Завтрак давно накрыт. Алмаза наскоро впихнули в дом, затем за дверьми скрылась вся орава разнокалиберных стариков и только потом, шестым чувством понимая, что дороги назад уже не будет, Карат медленно поднялся по лестнице и шагнул в темноту. Царивший в прохожной зале полумрак по всей видимости призван был скрыть столь неизбежное, сколь и необратимое влияние беспощадного ко всему времени. Но острый глаз волка тут же замечал потертость ковров, наскоро заплатанные прорехи гобеленов да потемневшие от зимней влажности потолки. Нет, замок не был запылен или захламлен - по крайней мере, в этой, жилой его части… Но оставленная господами, а вскоре и забытая монаршая обитель с годами не могла не утратить былого величия и красоты, превратившись лишь в тень, в напоминание о прошедших годах для населяющих его теперь пожилых слуг. Гулкие шаги Алмаза и сопровождающей его свиты почти стихли в длинных коридорах дворца, когда лорд Вольфрам, опомнившись, поспешил двинуться следом. До столовой оба путешественника шли под конвоем, окруженные радостными, но озадаченными старичками. Те никак не могли взять в толк, что происходит, и косились то на одного, то на другого гостя. Алмаз был безмятежно спокоен - незапланированная шутка сорвалась, но такое он уже не раз проделывал, и простым смертным мог побыть как-то в другой раз. На него смотрели смущенно и почтительно. А Карат держался в хвосте процессии и оглядывался с таким неподражаемо скептичным видом, что с ним не решались заговаривать, даже признав в вервольфе ровню. Миновав очередной поворот, две впереди идущие старушки в одинаковых фартучках в ногу сделали шаг и распахнули дверь. Дверь скрипнула, и застенчивую полутьму коридора сменил солнечный свет, а запах пыли и сырости - густой запах чего-то, что королю напомнило о детстве, а секретарю - увы, о помойке. - Извольте откушать, - пропела одна из старушек, широким жестом обводя накрытый стол. Алмаз посмотрел на блестящие бока фруктов,пышный букет полевых цветов и восемь высоких ваз с чем-то пестрым. Потом на замершего при входе арреата. Слева крепкий дед с рооскошными усами по плечи тащил объемистый котелок, исходящий от которого аромат и был тем самым...неоднозначным. - Кашку сготовили, - добавила вторая бабушка в фартучке, морща загорелое лицо в довольной улыбке. - Вку-у-усная!
Невычитанное, страшное как черт знает что. Но Рубика надо развлекать, а я не умею отказывать^^'
- Ты это читал? – спросили откуда-то сверху странным сдавленным голосом. Я поднял голову и попытался понять, что надо было сделать с рыжим, чтобы получить у него такое загадочное выражение лица. Потом ударил палец об угол этого распроклятого незакрывающегося сейфа и понял, что брат просто изо всех сил старается не заржать, но при этом странно смущен. - Твою Селису! – я с отчаянием грохнул дверцей, но она только отлетела в сторону, а от удара с полок посыпались бумаги. Пока все это горе рассыпалось веером по моим коленям, рыжий терпеливо ждал, переминаясь с ноги ни ногу. - Что там у тебя? Замок сломался? – наконец соизволил спросить Рубеус. Что-то он держал в правой руке, но у меня как раз начали валиться ящички с артефактами, поэтому мне было не до него. - Ничего, - мрачно пробормотал я. – Перебираю всякое старье, видишь? - Вижу, - он хмыкнул и снова еле сдержал нездоровый смех. – Занят? - Не очень. Так что там я должен был читать? - Это, - гордо вымолвил мой невозможный брат и осторожно положил поверх груды вывалившихся из сейфа вещей изрядно помятую книжицу в тонкой розоватой обложке. Я машинально отметил, что типография не из лучших, и бумаге явно не хватает качества. - Что это за народное творчество? - Именно…творчество… - наконец рыжий не выдержал, засмеялся и уселся на пол рядом со мной. - Смотри внимательно! Я послушно глянул еще раз. Судя по нарисованным цветам, целевой аудиторией книжки были девочки-подростки. Да и кто еще мог без иронии воспринять опус под названием «Сказка о зарождении любви»? С картинки на обложке скалился какой-то неприятный тип с квадратной челюстью и толстой шеей, обнимающий одной мускулистой ручищей девушку с неправдоподобно большими глазами. Присмотревшись, я увидел, что у девчушки плоская грудь и едва уловимая «неженственность» в очертаниях шеи и плеч. А потом до меня дошло, откуда мне знакомы эти метко схваченные брови домиком и длинные волосы. И, что самое забавное, художественный беспорядок на голове мужика покрупнее тоже был мне знаком. - Слушай, а ведь похоже, - я теперь тоже нервно хихикал и уже не мог сохранять серьезное выражение лица. – Да ты просто красавчик! Такой свирепой физиономии я у тебя не видел с тех пор, как Пиндар повадился принимать с тобой ванну. А…Мелька это видел? - Ты что! – испуганно отмахнулся Рубеус. – Что я, враг ребенку? Нет, ты хоть полистай… Надпись на втором листе гласила «Р+Л, от 16, второй выпуск». - Первый весь чисто про Хамчика и его безрадостное и трудное детство под гнетом злобной бабки и ее молодого любовника, - пояснил рыжий, важно подняв палец. – А тут… Перелистнув пару страниц, я понял самое ужасное – это не просто роман о горячей любви моего знатного извращенца брата к хрупкому мальчишке-шпиону. Это роман в картинках. Теперь мы ржали в два голоса и бились затылками о шкаф. Трогательный шпион, сжавшийся в комочек под кустом. Разбойники с мордами агрессивных душевнобольных. Естественно, главарь – самый отвратительный и почему-то сразу же воспылавший к Лазуриту страстью. И очень тщательно, с любовью прорисованный пришпиленным к земле бандитскими руками мальчик. Я думал, что хуже некуда, но потом появился «спаситель». - Это…это… - Ты смотри, какой у меня ме-е-еч! – сходил с ума рыжий, мотая головой. – Кто сказал, что это вообще можно поднять?! - А ты им крошишь разбойников! - Зато как на меня смотрит жертва! Мы даже замерли на мгновение – уж очень живыми получились лучистые Мелькины глазища, полные страха, радости и надежды. Но потом был фрагмент, где Рубеус увозит «добычу» в закат, и мы снова согнулись в истерическом смехе. Я не мог представить, что этот величественный амбал – мой брат. Это был кто угодно – дитя любви чемпионов по борьбе, изображение Кунсайта в версии жрецов-староверов из глухого села, но не мой брат. Когда они добрались до замка (историческая достоверность произведения тоже хромала) и этот суровый атлет с той же каменной рожей принялся раздевать смущенного ребенка в поисках повреждений, мы начали всхлипывать от хохота. Наверняка автор бы очень обиделась бы на нашу бесчувственность, потому что нас не впечатлили ни страдания влюбленного по уши Мельки, ни оттаивающий воинственный принц. В белокурой женщине со стервозными повадками и рискованными нарядами я не узнал Аметиста, пока рыжий не сказал. Генерал третировал мальчишку на правах постоянного любовника Рубеуса, потом где-то на фоне промелькнула сюжетная линия с Сапфиром, уж как-то очень подозрительно привязанным к брату… Рыжий бил кулаком по бумагам, я едва успевал убирать раскатившиеся по комнате мешочки с артефактами, пока мы не листали дальше и не складывались синхронно вдвое. - Ого! – уважительно присвистнул Рубеус. – Нет, ну… - Они тебе польстили, - фыркнул я. – Если бы все было так, ты ходил бы исключительно в шароварах и не смог бы ездить на лошади. - З-зараза! – пожаловался непонятно на кого этот ненормальный сквозь смех. - Вот это комбинация! – тут уже я восхитился и потянул творение безвестного гения на себя. - Под таким углом…- стонал рыжий, прижимая ладони к лицу. – Не могу-у-у! Дай сюда, это уже как-то… - Какой ты стеснительный! – я дернул книжку на себя. – Ты думаешь, я ни разу не натыкался на вас с Аметистом? Рубеус покраснел еще больше и рванул томик к себе. Я еще не успел сказать, что пошутил, а книжка вдруг треснула и разлетелась по комнате стаей розоватый листочков. - Собирай давай, - я кивнул на нарисованные задницы и полные слез глаза. - Я? – возмутился варвар и хотел было что-то возразить, но… В дверь постучали и робкий голос спросил: - Ваше величество, принц не у вас? - У м-м-еня, - не своим голосом выдал я. – Под-дожди минутку, Лазурит. Так быстро и так качественно рыжий не делал уборку еще никогда. Я здорово недооценивал его возможности – то есть он бывал ловок в бою, но чтобы вот так… Прежде чем открыть Мельке дверь, мы убедились в том, что у нас перекошенные лица и красные глаза, а стопка непристойных рисунков надежно спрятана под кроватью. - Добрый вечер, - робко поздоровался шпион, заинтересованно постреливая глазами на кучу помятых бумаг возле сейфа. – Я…ну… Я увидел у него за спиной книжку и мне стало нехорошо. - Что это у тебя? – бесцеремонный рыжий тоже заметил, заинтересовался и тут же отобрал ее у Лазурита. Мы с Мелькой замерли – он от ужаса, я от предчувствия беды – Ал, - вдруг с нехорошей улыбкой и каким-то гадостно ласковым голосом торжественно начал Рубеус. – Кажется, это не мне. Вот смотри…«Сказка о чудовище»! Я увидел на обложке незабываемый профиль Карата, потом того, над кем он навис и отшатнулся, неслабо грохнувшись о дверцу сейфа. Она насмешливо скрипнула и захлопнулась.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 0
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
А все остальные такие гро-о-озные))) Просто мороз по коже 
- участник сейчас на форуме